Духовный мир человека являет собой нечто едино-цельное. Эта едино-цельность испокон веков именуется душой. Можно сказать, нисколько не отступая от истины, что отношением к понятию о душе определялся общий характер любого философского учения: никто из великих мыслителей не обошел этой проблемы в своих исканиях. Другое дело – как понимать феномен души? Не вдаваясь в тонкости этой проблемы, ограничимся утверждением, что, анализируя психику, сознание, мы, по существу, анализируем феномен души, тем самым, продолжая традиции всей истории философско-психологической мысли.

Будучи едино-цельным образованием, душа внутри себя есть нечто функционально дифференцированное. К душевным явлениям относятся ум, воля, характер, темперамент, память, мир эмоций и многое другое. В своём функционировании душа проявляет себя по-разному: интеллектуально, эмоционально, интуитивно, сознательно, бессознательно, целеполагающе.

Душа приобретает форму индивидуального субъекта. Индивидуальные души отличаются друг от друга. Это бесконечное множество модификаций. Каждый обладает такой душой, которая свойственна именно данному конкретному человеку, являя собой нечто совершенно уникальное. Это связано и с природной данностью, и с воспитанием, которое получает человек на стадии детства в семье, школе и в обществе, в жизни среди своего народа, а также приобщаясь к общечеловеческим ценностям культуры. Таким образом, душа каждого человека – сугубо индивидуальный феномен, она составляет и выражает собой уникальные особенности данной личности. В этом выражается духовная опре­деленность каждой индивидуальности.

Однако, несмотря на всю уникальность души каждой личности, можно говорить обобщенно о человеческой душе вообще.

Душа не есть нечто пребывающее в покое, скорее, наоборот, это – нечто постоянно беспокойное, деятельное. Душа – не только (как полага­ла психология) некоторая «душа-вещь», стоящая лишь во внеш­нем отношении к телу, но нечто внутреннее, связанное с телом, образующее с ним нечто единое целое – живой организм человека. Тело являет собой ту же жизнь, что и душа, и, тем не менее, их можно назвать различными. Душа без тела не была бы живой земной душой, также и наоборот. Когда душа покидает тело, то оно никнет. Тело человека само по себе не имеет самодостаточной силы жизни: оно «получает» её животворящей силой души. Но в то же время, бесспорно, что душа находится в теле, она осуществляется в теле и тело есть предел ее осуществления.

Без души вообще не существовало бы никакого организованного живого тела: когда организм лишается души, он оказывается не живым, а мертвым, он, разлагаясь, теряет свою живую организованность; следовательно, душа является животворящим началом. Наличие у нас души есть, таким образом, абсолютное условие нашего бытия, сам неотъемлемый принцип нашей жизни. Когда душа, как бы, светится лучами сознания и самосознания, наше тело держится в нужной форме, однако достаточно даже несколько-секундной потери сознания, и человек падает в обморок.

При рассмотрении души ни психология, ни философия не могут обойтись без рассмотрения связи духовного мира человека с его телесностью, прежде всего, с мозгом: духовное вообще не существует вне телесного. Человек есть душевно-те­лесное, психофизическое существо.

Душа, различные ее свойства, сознание раз­виваются с развитием человеческого мозга. Мозг первобытного человека был слабо развит и мог служить органом лишь относительно примитивного сознания. У современного человека (Homo sapiens) сложно организованный мозг и подлинно человеческое сознание. Все мы знаем, что сознание

ребенка развивается в единстве с формированием его мозга и процессом усложнения различных видов детского, а потом подросткового поведения, вос­питания и образования. Когда же нарушается в силу тех или иных заболеваний функционирование мозга, в той или иной мере нару­шается и сознание. Кроме того, если человек систематически отравляет свой мозг алкоголем, наркоти­ками, нередко происходит полная деградация личности. 

Человеческий мозг – поразительно сложный мир. Это тончай­ший нервный аппарат, представляющий собой наивысшую форму организованной материи в известной нам части Вселенной. Нормальная отражательная деятельность мозга предполагает его активное состояние, которое вызывается, прежде всего, прито­ком нервных импульсов извне. 

В науке долгое время широкое распространение имело дуалистическое представление о сознании и мозге (концепция психофизиологического параллелизма). Сознание рассматривалось как нечто надфизическое, лежащее поверх мозга или в его «порах», подобно туману над поверхностью земли или меду в сотах. Сознание мыслилось как некое активное существо, пользующееся мозгом как орудием для реализации своих целей. Оно, как бы, персонифицировалось и мыслилось как человек в человеке. Считалось, что между духовно-идеальным и материальным лежит пропасть, которую невозможно преодолеть.

Однако всё-таки мысль неотделима от мыслящей материи и является ее продуктом. Если это так, то не есть ли она разновидность материи? Именно так полагали вульгарные материалисты (Л. Бюхнер, О. Фогт, М. Молешотт). Они считали, будто мысль находится примерно в таком же отношении к мозгу, как желчь к печени. Сведение сознания к физическим реакциям организма характерно и для такого направления в психологии, как бихевиоризм (Р. Уотсон). 

И.М. Сеченов, И.П. Павлов, Н.Е. Введенский, А.А. Ухтомский и их последователи раскрыли рефлекторную природу психофизиологических процессов и дали возможность понять психику как систему активной деятельности, которая развивается под влиянием внешнего мира. Их учение лежит в основе современного понимания психики. Рефлекторный процесс начинается с восприятия раздражителя, продолжается нервными процессами коры мозга и заканчивается ответной деятельностью организма. Понятие рефлекса отражает взаимосвязь и взаимодействие организма с внешним миром, причинную зависимость работы мозга от объективного мира через посредство практических действий организма.

Без физиологических, биофизических, биоэлект­рических, биохимических, биополевых процессов в мозгу невозможно возникновение ни одного ощущения, ни одного самого примитивного чувства и побуждения. Все эти процессы – необходимые механизмы психической деятельности. Но психическая деятельность характеризуется не только ее физиологическим механизмом, но и ее содержанием, т.е. тем, что именно отражается мозгом в реальной действительности. Отражение вещей, их свойств и от­ношений в мозгу, разумеется, не означает их перемещения в мозг или образования их физических отпечатков в нем наподобие отпечатков на воске. Переживаемый мной образ внешней вещи есть нечто субъективное, идеальное, духовное; он несводим ни к самому объекту, находящемуся вне меня, ни к тем физиологи­ческим процессам, которые происходят в мозгу и порождают этот образ: образ огня не жжет, а образ камня лишен веса и твердости.

Известно также, что «духовный мир» человека, т.е. его душу, нельзя ни осязать, ни обнаружить физическими приборами или хими­ческими реактивами. Физиологическими исследованиями, а, тем более, техническими средствами можно лишь фиксировать распределение нервных процессов, а не содержание, которое в них зашифровано.

Сознание – субъективный образ объективного мира. Субъективность образа – не произвольное привнесение чего-то от cy6ъекта. Будучи отражением действительности, образ не существует и не может существовать вне конкретно-исторической личности со всеми ее индивидуальными особенностями. Он зависит от развития нервной системы и мозга, от состояния организма в целом, от богатства или бедности практического опыта людей, от уровня исторического развития знаний человечества.

Когда мы говорим, что содержание наших ощущений и восприятий объективно, то мы имеем в виду, что это содержание более или менее верно отражает предмет. Мысль об объекте никогда не исчерпывает всего богатства его свойств и отношений с другими объектами: оригинал богаче своей копии. Когда же мы говорим о субъективности образа, то имеем в виду, прежде всего, не искажение действительности, а то, что этот образ есть нечто идеальное. Понятно, что мысль о предмете и предмет мысли – не одно и то же. «Вещь» в голове – это образ, а реальная вещь – это ее прообраз. Если бы образ предмета не был субъективным, а был бы его материальным отражением, то никакое познание не было бы возможным.

Образы вещей могут быть чувственными, наглядными, но могут быть и понятийными. Идеальность образа состоит лишь в том, что он несводим ни к определенным внешним объектам, ни к материальным физиоло­гическим процессам в мозгу. Последние строят образ, но не явля­ются им. Физиологические процессы головного мозга выступают как носители идеального содержания лишь в том случае, когда их результат соотносится человеком с объектом отражения. Именно отнесённость мозговых процессов к объективному миру и делает эти процессы психическими, идеальными. Если в голове возникла мысль, то она обязательно есть мысль о чем-то.

Мысли ни о чем в принципе быть не может. Идеальное – это данность объекта субъекту. Подавляющее большинство людей осознает вещи, себя, свои мысли, абсолютно не подозревая, что творится в самом мозгу. И это потому, что человеку (да и животному) даны не физиологические состояния его мозга, а внешний мир – объект. Иначе, как отметил еще Л. Фейербах, кошка бросалась бы не на мышь, а царапала бы когтями свои собственные глаза.

Различие между материальным и идеальным выражается и в том, что законы мышления не совпадают с законами тех физических, химических и физиологических процессов, которые происходят в это время и в этой связи в мозгу и которые составляют материальную основу сознания. Далее, одни и те же физиологические механизмы осуществляют не только разные, но и прямо противоположные мысли. Логические связи мыслей моделируются на мощных компьютерах, а состав физиологических процессов – нет.

В пределах теории познания мысль, сознание, идеальное противоположны материальному, но за этими пределами их нельзя противопоставлять как абсолютные противоположности. Почему? Дело в том, что мысль принадлежит не какому-то потустороннему миру, а миру реальному, она не какое-то сверхъестественное начало, а естественная функция мозга и она неотторжима от него. Мысль, идея не имеют самостоятельного физического существования.

Чувственные образы, существуя у нас в голове, осознаются нами как существующие вне нас. Эта способность объективации, «переноса» возникла в результате длительной эволюции. «Перенос» наших образов вовне есть не что иное, как соотнесение этих образов с тем местом, с той обстановкой, с теми предметами, ко­торые были отражены в нашем мозгу.

Для понимания души важным является следующее определение идеальности: идеальное есть нечто противоположное материальному, но такое, которое в то же время сохраняет своё единство с ним. Когда мы говорим, что душа имматериальна, т.е. не

что идеальное, мы имеем в виду ее смысловую сущность во всем составе ее компонентов – сознании, самосознании, чувствах, воли, разума, памяти и т.п., но для понимания сути дела мы допускаем условную аналогию между душой и словом.

Можно ли слово мыслить лишь в чистом виде смысла? Смысл слова не мыслим вне своей материальной оболочки знака – в виде потоков членораздельных звуков или различного рода начертаний в письменной речи. Существует представление о том, что и душа, будучи связанной с деятельностью человеческого мозга, имеет вместе с тем и свое специфическое материальное облачение в тончайшую «ткань» биополя, ауры, что придает ей относительно самостоятельное бытие, на чем издревле строится допущение бессмертия души. Можно, видимо, мыслить ауру как некое подобие эфира – этого тончайшего вида материи. Идея эфира, возникнув в древние времена, сохраняет свой неистребимый характер по сию пору.