В системе научного управления особое место занимает прогнозирование. Пожалуй, никакое другое направление (по сравнению с планированием, управлением, проектированием) не сопровождалось такими зигзагами в своем становлении за последнюю четверть века — от полного непризнания до чрезмерных упований на его могущество.
В научной литературе существует несколько подходов к объяснению сущности прогнозирования. Наибольшее распространение получила точка зрения И.В. Бестужева-Лады, который исходит из того, что прогноз не предусматривает решения проблем будущего. Его задача иная: содействовать научному обоснованию планов и решений. Прогнозирование предположительно характеризует возможный набор необходимых путей и средств претворения в жизнь намечаемой программы действий. В этой связи ряд авторов считает, что под прогнозом следует иметь в виду вероятностное утверждение о будущем с относительно высокой степенью достоверности. Его отличие от предвидения заключается в том, что последнее трактуется как аподиктическое (невероятностное) утверждение о будущем, основанное на абсолютной достоверности, или (другой подход) представляет собой логически сконструированную модель возможного будущего с пока неопределенным уровнем достоверности. Нетрудно заметить, что в качестве основания для разграничения терминов используется степень достоверности высказываний о будущем.
Есть и другие точки зрения. По мнению К. Шустера, прогноз имеет конкретный характер и обязательно связан с «календарем», т.е. с определенными количественными оценками. В соответствии с этим он относит ожидаемое количество преступлений в следующем календарном году к разряду прогнозов, а досрочное освобождение заключенного при известных условиях к категории предсказаний. А. Шмидт и Д. Смит заявляют, что под прогнозом обычно понимают количественное предсказание. Таким образом, «демаркационная линия» проводится между качественными (предсказание) и количественными (прогноз) оценками будущего.
Интересно соображение, высказанное Д. Джонсоном. Он считает, что предсказание является прерогативой физических наук, так как требует применения «охватывающего закона». Поскольку же социальные дисциплины располагают слабым основанием для формулирования законов такого типа, они ограничиваются прогнозами, отражающими реалистичные или вероятные комбинации предполагаемых ориентиров и исходных условий. Прогнозы социальных дисциплин, по его мнению, выступают «заменителями» предсказаний более точных наук.
Выяснение сущности прогнозирования неразрывно связано, по справедливому утверждению В.А. Лисичкина, с необходимостью выработки специфически прогностической системы понятий, в том числе правильного определения понятия «прогноз» и отграничения его от таких понятий, как предвидение, предсказание, план, программа, проект, ожидание, предположение, гипотеза[1].
[1] См. подробнее: Рабочая книга по прогнозированию. — М., 1982.
Вопросы научного прогнозирования. — М., 1968. — С. 29.
В работах, посвященных этому вопросу или затрагивающих его (имеются в виду работы И.В. Бестужева-Лады, А.В. Брушлинского, А.М. Гендина, Т.М. Румянцевой, Л.Л. Рыбаковского, А.В. Рябушина и др.), высказано немало интересных мыслей о специфике и соотношении основных понятий социальной прогностики. Сложность и трудность этой задачи объясняется, прежде всего, тем, что вопрос о разграничении категорий при анализе проблем будущего до недавних пор не был предметом специального исследования. Ее решение не замыкается кругом внутренних запросов прогностики и предполагает терминологически смысловую «стыковку» с другими науками, прошедшими более или менее длительный путь развития. И здесь возникает весьма противоречивая ситуация.
С одной стороны, понятийный аппарат социальной прогностики, изучающей законы, принципы и методы прогнозирования, не может быть просто заимствован из конкретных наук. Он отличается универсальностью терминов, т.е. применимостью каждого из них с «приписанным» ему значением в разных отраслях знаний.
С другой стороны, при совершенствовании понятийного аппарата социальная прогностика не может игнорировать традиции, исторически сложившиеся в русле различных наук, когда они выполняли предсказательные функции. Сюда относятся и особенности использования терминов (например, предпочтение, оказываемое тем или другим), и их истолкование.
Введение в оборот в качестве синонимов ряда терминов, относящихся одновременно к числу основных категорий прогностики, создает условия для последующего их разграничения во всех науках, в том числе и в социологии.
Нужно отметить и другие отличительные особенности социального прогнозирования. Во-первых, формулировка цели здесь носит сравнительно общий и абстрактный характер: она допускает большую степень вероятности. Цель прогнозирования — на основе анализа состояния и поведения системы в прошлом и изучения тенденций изменения факторов, влияющих на рассматриваемую систему, правильно определить количественные и качественные параметры ее развития в перспективе, раскрыть содержание ситуации, в которой окажется система.
Во-вторых, социальное прогнозирование не обладает директивным характером. Другими словами, качественное отличие вариантного прогноза от конкретного плана заключается в том, что прогноз дает информацию для обоснования решения и выбора методов планирования. Он указывает на возможность того или иного пути развития в будущем, а в плане выражено решение о том, какую из возможностей общество реализует.
И, наконец, социальное прогнозирование обладает специфическими методами: сложной экстраполяцией, моделированием, возможностью проведения эксперимента.