Как свидетельствует историческая практика, в процессе переходного периода в любой конкретной стране в определенный, особенно переломный период ее развития происходят кардинальные перемены в устоявшемся образе жизни. Мы наблюдаем крушение устоев, ломку отживших представлений, отрицание идеологических догматов, — словом, всего того, что ранее казалось незыблемым.

Коренная ломка привычного образа жизни населения, как на личностном, так и на конкретно-социумном уровнях, неизбежно предполагает включение механизмов адаптации к меняющимся условиям. Решающая же роль в формировании и укреплении таких механизмов принадлежит целенаправленному, последовательному — государственному (во всех смыслах этого понятия) — регулированию социальной сферы. Речь идет, прежде всего, о воздействии на ключевые индикаторы социального развития, отражавшие условия жизни и труда как отдельного индивида, так и общества в целом, т.е. — о социальной политике.

Постановка и анализ любой проблемы предваряется, как пра­вило, определением круга вопросов, очерчивавших её границы и понятийное содержание. В этой связи мы должны в данной емкой, многоплановой и динамичной теме наметить и рассмотреть основные аспекты, изучение и уяснение которых позволит создать более-менее целостное представление о состоянии и возможных перспективах жизнедеятельности нашего общества.

Правомерно исходить, в первую очередь, конечно из опреде­ления исходных понятий и категорий, а именно:

· что такое социальная политика?

· в чем заключается её сущность?

· каковы её субъективные и объективные параметры взаимодействия?

· каковы её цели и направления активности?

Следует выявить новые задачи, средства реализации в рамках этих целей, от чего, в целом, зависят темпы и характер преобразования в обществе.

Подобно другим общественным явлениям, социальная политика не подвержена сколько-нибудь жесткому, абсолютно точному, однозначному и всеобъемлющему определению. Рамки этой политики подвижны и гибки. Соответственно, любое её определение в значительной степени характеризуется условностью, отсутствием абсолюта в отношении формулирования дефиниций.

В самом общем, контурном виде мы можем представить социальную политику, как политику регулирования социальной сферы, которая направлена на достижение благосостояния в обществе. Однако, в контексте сказанного выше, это был бы неполный, приближенный взгляд на суть явления. Поэтому будет оправданно сделать краткий ретроспективный обзор процесса формирования данного понятия. При этом примем во внимание тот объективный факт, что (всегда — было, есть и будет) проблематично говорить о наличии на сегодняшний день каких-либо категоричных, стереотипных, общепринятых трактовок социальной политики.

С принципом достижения благосостояния в обществе органично связан принцип социальной справедливости, который является, на наш взгляд, квинтэссенцией цели деятельности социальной сферы, общественных отношений. Последняя включает в себя целый комплекс элементов:

· формы регулирования трудовых отношений,

· участие граждан в управлении производственным процессом,

· государственную систему социального обеспечения и со­циальных услуг (пособия по безработице, пенсий),

· инфраструктуру (образование, здравоохранение, обеспечение жильем и т.д.),

· а соответственно, и реализацию принципа социальной справедливости.

Само понятие справедливости неразрывно связано с исторически менявшимися представлениями о неотъемлемых правах человека. Справедливость объективно предусматривает требование адекватного оптимального соответствия между практической ролью человека или социальной группы в жизни общества и их социальным положением, между их правом и обязанностями, трудом и вознаграждением, преступлением и наказанием, заслугами и общественным признанием. Справедливость всегда носит исторический характер, ибо коренится в самых условиях жизни людей или социальных групп.

Для того, чтобы проиллюстрировать это положение, рассмотрим кратко его эволюцию, которая происходила, определялась параллельно с формированием и развитием в классовом обществе пра­вового и нравственного сознания.

Анксимандр (610-546 гг. до н.э.) трактовал понятие справедливости, как правило — не переступать установленных от века границ.

Трактат утверждал, что "Бог" является истинным воплощением космической справедливости.

Для последователей ведического понимания справедливость представляет собой праведный закон человеческого бытия, созвучный прекрасному порядку в природном устройстве мира.

Конфуций (551-479 гг. до н.э.) исходил из того, что справедливость диктуется традицией, воплощается в следовании этике, и тем самым являет собой проявление "воли Неба".

Моцзы (479-400 гг. до н.э.) давал интерпретацию справедливости, как проявление того, что полезно людям.

Сократ (469-399 гг. до н.э.) ратовал за справедливость, как следование мудрости, истинному знанию, порядку вещей, законам.

Справедливость по мнению Платона (428/427-347 гг. до н.э.) — это венец четырех добродетелей идеального государства: спра­ведливости, мудрости, мужества, благоразумия. В каком-то смысле справедливость в его понимании выступает синонимом права.

В трудах Аристотеля мы находим утверждение о том, что понятие о справедливости связано с представлением о государ­стве, и тогда нейтральным понятием, характеризующим справедливость, выступает некая "соразмерность", разумеется, сознательно соблюдаемая. Справедливость, в его абстрактном понимании — это удивительная добродетель, общее благо, приобре­тенное свойство души, в силу которого люди становятся способ­ными к справедливым действиям, согласованным с законом и пра­вом государства.

На протяжении последующего длительного исторического периода понятие справедливости было искусственно заключено в жесткие рамки теологического мировоззрения. Справедливость ассоциировалась в общественном сознании того времени, как аксио­матичная фиксация "Божьего порядка", самореализация воли Бога.

Теологическое мировоззрение по мере развития капиталис­тических отношений сменилось юридически обоснованным миро­восприятием.

Так, Ф. Бекон (1561-1626 гг.) понимал справедливость как то, что объединяет людей и создает основания для права.

Т. Гоббc (1588-1679 гг.) в "Левиафане" делает акцент на более естественно разумной научной трактовке юридического понятия справедливости: «Справедливость, т.е. соблюдение соглашений, есть правило разума, запрещающего нам делать что-либо, что пагубно для нашей жизни, из чего следует, что справедливость есть естественный закон».

Б. Спиноза (1632-1677 гг.) высказывался в том смысле, что справедливость и несправедливость могут быть представлены только в государстве. Еще более жесткое активное обоснование справедливости мы находим у И. Канта (1724-1804 гг.), который считает, что «сознание справедливости действия, которое я хочу предпринять, — это безусловный долг».

Г.В. Гегель (1770-1831гг.) в своих трудах приходит к рациональному, с его точки зрения, выводу о том, что конституция и есть существующая справедливость, как действительность свободы в развитии ее разумных определений.

И, наконец, марксизм категорически утверждает, что справедливость — идеологически мотивированное выражение существующих экономических отношений. Следовательно, её содержание и состояние зависят от существующего способа производства. Из этого логически следует, что всё несоответствующее данному способу производства, несправедливо.

Приведенная выше эволюционная трансформация понятийного со­держания справедливости подводит нас к упомянутому выше уже известному суммарному определению. Отметим при этом такие свойства данного определения, как его объективно обусловленные неопределенность и относительность.

Аналогичные свойства объективно присущи и процессу формулирования принципиальных подходов к определению (сущности) социальной политики.

Касаясь исторической подоплеки формирования (теоретического и практического) социальной политики, как закономерного явления в общественном развитии, следует признать существенный вклад в разработку ее принципиальных основ немецких исследователей последней четверти XIX века. Их стремление привлечь внимание общественности разных стран к необходимости гражданственной "терапии" социальных болезней в рамках существующего строя явилось своего рода противодействием наиболее косным догматам марксизма. Они ориентированы на отрицание значения социальных реформ в угоду выходу из капи­талистических рамок исключительно путем осуществления социальной революции.

Отметим, что и здесь наблюдалась неоднородность в определении критериев оценки феномена социальной политики, как таковой.

Первая точка зрения базировалась на этимологии понятия "социальный", что рассматривалось как синоним понятия "общественный". Тем самым термин "социальная политика", практически, приравнивался к "общественной политике". На практике, — ко всему комплексу направлений общественного регулирования.

В этих произвольно расширенных понятийных рамках социальная или общественная политика, как единое целое, совершенно надумано противопоставлялась политике частнопредпринимательской.

Вторая — узко конъюнктурная позиция — определялась тем, что объектом социальной политики является рабочий класс, т.е. слой населения, занятый в общественном производстве. В этом случае социальная политика сориентирована на улучшение по­ложения рабочего класса посредством принятия и совершенствования трудового и социального законодательства. При этом инициатива исходит и от самого рабочего движения (партий, профсоюзов), и от правительства.

В отличие от первой точки зрения, в данном случае мотивы государственного регулирования детерминированы политически, а затем и экономически. Социальная политика используется уже в качестве амортизатора недовольства, средства нейтрализации радикальных идей в рабочем движении, в сознании масс.

Третья - внесла коррективы в содержание социальной политики, поставив в центр социального регулирования бедняков, точнее, пауперов, а также деклассированных и

нетрудоспособных членов общества. Отсюда изменения в характере мотивации социальной политики, которая приравнивается уже к общественному вспомоществованию.

Четвертая – узконаправленная, конкретно-ориентированная — придает социальной политике своеобразный корректирующий характер и видит цель социальной политики в исправлении негативных последствий рыночной системы производства. Сфера применения социальных мер ограничивалась, главным образом, отношениями распределения на уровне конкретных личностей, отдельных потребителей.

Пятый концептуальный ракурс задействует базовые характеристики социальной политики, что позволяет рассматривать её как средство регулирования благосостояния, преимущественно, об­щественных групп и индивидов в противоположность рыночному регулированию. То есть здесь, в отличие от второ­го и третьего подходов, мы имеем дело не с отдельным социальным слоем, а со всем населением в его совокупности.

Каждая из трактовок, упомянутых выше, по-своему правомерна, поскольку содержит значительную долю истины. Каждая включает характеристики, присущие социальной политике, поэтому каждая из них сохраняет свою актуальность до сегодняшнего дня.

В тоже время, как мы видим, ни одна из них, взятая отдельно, не может являться достаточно емкой в охвате понимания всей сущности социальной политики.

Не следует забывать и о том, что с течением времени и сама социальная политика, и её понимание претерпевают неизбежные изменения. Меняются масштабы государственного вмешательства в сферу общественных процессов и сам статус государственного сектора. При этом имеет место выделение социальной политики в самостоятельное направление, в фокусе которого находится весьма тонкая и специфическая сфера человеческой жизнедеятельности во всем ее охвате.

Это, в свою очередь, предполагает увеличение масштабов, как по форме, так и по содержанию данного феномена, а именно — выход ее за узкие рамки элементарного корректирования негативных издержек и последствий экономического развития. Происходит расширение количественных и качественных параметров объекта воздействия социальной политики. Она не ограничивается воздействием на отдельные категории населения, а сосредотачивает внимание на жизненной практике всех демографических и социальных страт.

Более того, социальная политика пытается ориентироваться не столько и не только на стандартную коррекцию негативных явлений, а уже работает на опережение, на максимально возможную нейтрализацию, а то и предотвращение этих явлений. Это означает, что социальная политика приобретает ряд важных функций, связанных с со­циальной профилактикой, с совершенствованием существующей социальной системы, как в ее структурных элементах, так и в их взаимосвязанном комплексе. А это закономерно ведет к совмещению различных трактовок социальной политики, к более объемному и рельефному проявлению ее содержания и категориального аспекта.

Анализируя узловые моменты, связанные с содержательной стороной социальной политики, как объекта рассмотрения в данной работе, мы исходим из понятия категории в её узком, операционном смысле. Это позволило создать некую теоретико-методологической основу для последующего рассмотрения объекта исследования.

Опреде­лив сущностное содержание и базовые понятия в качестве исходной посылки, мы можем перейти к изучению категорий социальной политики, опираясь при этом на более широкую этимологическую основу понятия. Речь идет о категориях как группах проблем, направлениях социальной политики в рамках общего понятийного содержания, о чем упоминалось выше.

Отметим лишь еще раз, что социальное регулирование, осуществляемое государством, и социальные программы различных предприятий и иных институтов об

щества формируют в совокупности социальную политику. В процессе деятельности, решая сходные задачи, они соотносятся и взаимодополняют друг друга. При этом используются разные методы и на различной финансовой основе.

Разнообразие составляющих социальную политику, разумеется, при приоритетной роли государства в координации и финансировании, предлагает большую ее эффективность, поскольку повышается степень ее адресности, направленности и гибкости.

Специфика любого направления социального регулирования заключается, прежде всего, в объектах воздействия, функциях и методах осуществления.

В центре всей социальной политики — благосостояние населения, т.е. уровень и качество жизни. Если же взглянуть более приземленно, то мы увидим своего рода социальные индикаторы, состояние которых прямо влияет на благосостояние:

· занятость,

· здоровье,

· жилье,

· культура,

· образование,

· окружающая среда и т.д.

Таким образом, социальная политика определяет материаль­ные и социальные условия человеческого существования. Они состоят в том, что общество берет на себя обязательство предоставить большинству его членов (а в общем виде — всем слоям населения) возможность поддержания их состояния хотя бы на минимальном уровне.

Иными словами, достижение общего благосостояния на минимальном уровне — непосредственная цель и сущность социальной политики. Отсюда вытекает и социально-значимое опосредованное воздействие на решение задач, касающихся политической стабильности, экономического развития, ослабления социальной напряженности, нейтрализации этнических конфликтов и т.п.

При всем вышесказанном нужно иметь в виду, что фактически гарантированный минимум для членов общества не представляет собой вынужденный акт общественной благотворительности, неотъемлемое гражданское право, как правило, зафиксированное законодательно. Так в ст. 25 "Хартии прав человека" (принята Генеральной Ассамблеей ООН в 1948 г.) было записано: "Каждый человек имеет право на такой жизненный уровень, включая пищу, одежду, жилище, медицинский уход и необходимое социальное обслуживание, который необходим для поддержания здоровья и благосостояние его самого и его семьи, и право на обеспечение на случай безработицы, болезни, инвалидности, вдовства, наступления старости или иного случая утраты средств к существованию по независящим от него обстоятельствам. Именно реакция данных прав и означает в идеале достижение общей цели социальной политики.

На практике же конкретное содержание указанных выше прав, также как и величина минимального благосостояния, не могут быть постоянны во времени и пространстве, т.е. одинаковы для всех стран. Нужно учитывать такие факторы, действие которых приобретает решающее значение:

· экономико-географические характеристики стран,

· социально-экономические, политические, идеологические особенности (параметры) тех или иных социальных систем.

Поэтому и понятийное содержание благосостояние отличается значительным конкретным многообразием и динамизмом.

Понятие благосостояние органически вытекает из удовлетворения потребностей, причем оба понятия находятся в прямо пропорциональной зависимости. Поэтому, когда мы говорим об обеспечении минимального благосостояния, мы имеем в ввиду удовлетворение необходимых потребностей.

Как мы можем видеть повседневно, потребности представляют собой объективную категорию, ибо это подчас неосознанные человеком запросы и нужды, удовлетворение которых определяет его материальное и духовное бытие. Формирование же самих потребностей зависит от восприятия человеком всего окружающего и оценки им особенностей своего положения в этой среде.

Комплексное удовлетворение человеком всего набора материальных и нематериальных благ и услуг выполняет, в известном смысле, двоякую функцию:

· с одной стороны, служит предпосылкой выполнения человеком своей основной деятельности в качестве биологической особи, работ­ника и социального существа;

· с другой — является источником и проявлением социального, экономического и политического прогресса.

Иначе говоря, с одной стороны, удовлетворение потребностей является движущей силой, мотивационной основой экономической активности. С другой стороны, общественное производство обуславливает возникновение и развитие потребностей с целью их стимулирования и удовлетворения.

Различия в потребностях, прежде всего, по своему содержанию, форме (выражения) и способам удовлетворения проявляются в их естественно складывающейся иерархии, влияющей на оче­редность их удовлетворения.

Типологизация потребностей по содержанию позволяет разделить их на три основных блока (уровня). Критериями данной типологической струк­туры выступают:

· функционирование человеческого организма (физиологический аспект),

· функционирование производственного организма (экономический аспект),

· функционирование социального организма (социальный аспект).

Градация потребностей выглядит следующим образом.

Ø Нижний срез — уровень: физиологические или чисто материаль­ные потребности — в пище, одежде и обуви, в жилье, в здоровье и нормальной окружающей среде, в человеческом общении, семье, отдыхе, и т.д.

Ø Средний срез - уровень: трудовые потребности — в активной экономической деятельности, в труде как таковом и его нормальных условиях, в его творческом характере, в профессиональном совершенствовании как условии производственной карьеры и т.д.

Ø Верхний срез — уровень: духовные потребности — в образовании как основе повышения социального статуса, в политической активности и свободе, в приобщении к культурным ценностям.

Следует иметь в виду, что приведенное деление во многом условно. Это связано как с неодинаковым значением каждой потребности для различных групп населения в определенный период времени, так и с гибкостью, подвижностью границ между видами потребностей.

С общественным прогрессом эти границы еще более нивелируются, хотя и не исчезают полностью. Сама общественная обстановка может обуславливать смену приоритетов в удовлетворении потребностей, как в видовом отношении, так и в содержательном. Так, например, мы можем наблюдать прогрессирующую актуализацию потребности в общем и специальном образовании, причем с тенденцией к повышению значимости высшего образования по отношению к среднему специальному.

Уже ни у кого не вызывает сомнение тот факт, что в эпоху высоких технологий, информационного “бума” отказ от удовлетворения данной потребности автоматически делает проблематичным удовлетворение другой жизненно важной потребности — в труде, а следовательно, нельзя рассчитывать и на более высокий уровень получения материальных доходов.

Существенно меняется содержание самих потребностей, их количественные и, особенно, качественные характеристики. Эта посылка получает реальное подтверждение в эволюции подхода к решению, например, жилищной проблемы.

Как известно, в первые сорок лет советской власти пот­ребность в жилье, равно как и ее удовлетворение, носила более чем ограниченный, крайне примитивный характер. Причина тому — хронический жилищный кризис, вызванный огромными масштабами миграции населения и отсутствием адекватного жилищного строи­тельства.

В этих условиях преобладала потребность хоть в каком-нибудь жилье, независимо от его качества и размера. Удовлетворение такой потребности происходило, главным образом, путем перераспределения наличного жилищного фонда. В ре­альной жизни это выражено в таком распространенном явлении как переполненные коммунальные квартиры, заселение подваль­ных помещений, строительство деревянных бараков и т.д. — словом, в том, что фактически мало соответствовало общепринятому понятию нормального жилья.

В 60-70 годы по мере развертывания массового жилищного строительства происходит переориентации потребности в жилье в пользу индивидуальной квартиры вне зависимости от предос­тавляемых конкретных удобств.

Уже в 80-е годы можно говорить о возобладании потребности в качественном жилье, предоставление которого сопровождалось возрастанием количественных парамет­ров, изменением жилищных нормативов при заселении и т.д.

Приблизительно в аналогичных направлениях происходит количественная и качественная эволюция как всей системы потребностей в целом, так и каждой из них в отдельности.

В свою очередь усложнение потребностей закономерно влияет и на методы их удовлетворения. В самом общем виде, процесс удовлетворения абсолютного большинства наших потребностей, базируется на наличии и состоянии двух элементов.

• Один из них — финансовые источники приобретений населением материальных и духовных благ и услуг, т.е. платежеспособный спрос. В данном случае имеется в виду денежный доход (поступления) для реализации на товарном рынке.

• Второй элемент — производство упомянутых благ и услуг в приблизительно адекватных спросу, объему и структуре потребностей масштабах. При этом удовлетворение потребностей может носить

· как рыночный характер (непосредственная покупка),

· так и нерыночный (предоставление — получение товаров-услуг).

Регулятором же оптимального соотношения спроса и предложения в механизме удовлетворения потребностей, — что, в конечном счете, и определяет благосостояние населения, — выступает социальная политика.

Использование при этом ею тех или иных форм и методов применительно к специфике конкретных объектов воздействия дифференцируется по трем основным направлениям (рис. 1).

Ø Первое (ключевое) направление – осуществляет, главным образом, косвенное воздействие на денежные сферы трудоспособного населения. Основная масса представителей данной социальной группы удовлетворяет свои материальные и иные потребности, в основном, посредством участия в общественном производстве. Получаемое отдельным индивидом в результате продажи рабочей силы вознаграждение в виде заработной платы выступает базовым источником удовлетворения потребностей. Центральное место в реализации этого механизма занимает распределение по труду.

Предназначение социальной политики в рамках данного аспекта заключается в активном содействии созданию нормальных условий для оптимального использования рабочей силы на производстве, стимулированию воспроизводства. Формы реализации весьма разнообразны:

· установление минимальной заработной платы в масштабах всей экономики и основных критериев и параметров оплаты труда на государственных предприятиях (политика заработной платы);

· сохранение уровня и структуры занятости (политика занятости);

определение и фиксирование в законодательном порядке условий труда на производстве, параметров и границ его эксплуатации (охрана труда) и т.п.

Социальная политика

Рис. 1

Социальная политика влияет на денежные доходы экономически активной части населения (объект воздействия) в первую очередь посредством определения и поддержания социальных условий производства, а также через участие — косвенное (в частном секторе экономики) или прямое (на государственных предприятиях) в первичном распределении доходов, т.е. – вновь созданной стоимости.

O Второе направление – предполагает прямое определение денежных доходов нетрудоспособных групп населения, которое формируется и предоставляется непосредственно в ходе социального регулирования. Общественные иждивенцы, таким образом, получают возможность удовлетворения своих необходимых потребностей.

При образовании денежных доходов нетрудоспособных решающее значение приобретает прямое участие социальной политики во вторичном перераспределении первичных доходов населения, а именно – личных доходов. Речь идет о его экономически активной группе, занятой в общественном производстве, и, следовательно, — о её личных доходах, выражающихся конкретно в заработной плате, дивидендах, процентах и т.д.

Перераспределение доходов в рамках социальной политики ориентировано на реализацию комплекса экономических и социальных целей.

Абстрагируясь от экономических, выделим основные социальные цели. К ним, в частности, относятся уменьшение масштабов социального неравенства, главным образом, в части доходов, а также формирование и предоставление финансовых средств в качестве материальной основы существования нетрудоспособных и (или) малоимущих групп населения

Базисное значение в перераспределении личных доходов имеет государственная бюджетная деятельность – центральных и местных органов исполнительной власти. Участие государства в данном процессе связано, в первую очередь, с тем, что доходы (личные) составляют один из основных финансовых источников его деятельности.

Будучи материальной основой доходной части бюджета, личные доходы – и это нужно также иметь в виду – являются объектом воздействия расходной части бюджета.

В итоге, как мы видим, государством формируются два встречных денежных потока.

▪ С одной стороны, определенная часть первичных доходов изымается государством – в виде прямых и косвенных налогов.

▪ С другой стороны, аккумулируемые при этом денежные средства населения, должны быть возвращены ему же в ходе финансового обеспечения социальных программ.

Но при этом следует принять во внимание, что данное социальное финансирование носит не полностью, а только частично возвратный характер.

Разница между поступлениями от налогообложения и социальными и иными расходами создает необходимые (в разумных пределах) предпосылки для стабильной деятельности государственных структур на всех уровнях.

В качестве примера, позволяющего составить представление о распределительной функции государства, можно коротко рассмотреть данные по шести ведущим промышленным странам – Великобритании, Италии, Германии, Франции, США и Японии.

Государственные поступления от налогообложения (подоходный и косвенный налоги, взносы в фонды социального страхования) в этих странах приносят в среднем, примерно, 40 % национального дохода. Социальные же расходы составляют примерно 26 % национального дохода. Взяв, таким образом, две эти величины как установленные границы, независимо от колебаний по конкретным странам, мы наблюдаем, как правило, 14% — ное превышение величины налоговых поступлений над величиной социальных выплат.

При этом необходимо учитывать, что налогообложение и социальные выплаты дифференцируются в зависимости от величины первичного дохода.

Прямое налогообложение базируется на принципе прогрессивности. То есть действует прямо пропорциональная зависимость между изъятием и доходами – размер налога нарастает по мере увеличения дохода.

Социальные же выплаты определяются обратно пропорциональным соотношением, т.е. их величина возрастает (в заранее определяемых пределах) в зависимости от того, насколько низок уровень доходов. На практике, естественно, общие принципы, указанные выше, могут конкретизироваться степенью данной зависимости.

Важнейшим инструментом общественного механизма предоставления и поддержания денежных доходов общественных иждивенцев, которые по различным причинам не заняты (постоянно или временно) в общественном производстве выступает социальное обеспечение. Более детальный анализ структуры и основных характеристик деятельности данного социального института будет приведен ниже. Сейчас отметим только, что здоровое функционирование системы социального обеспечения является важной предпосылкой как благоприятной ситуации в экономической сфере, так и социально-политической стабильности государства.

Ø Третье направление социальной политики – предполагает, что образование общественных фондов путем мобилизации денежных средств населения является основным источником функционирования широкого комплекса отраслей, которые составляют группу социальных услуг. Как правило, этот многообразный круг отраслей объединяется в таком емком понятии как “социальная инфраструктура”.

При общей оценке данного аспекта социальной политики, мы должны исходить из двух его основных особенностей.

Первая – это характер самих потребностей, которые должны удовлетворяться в сфере социальных услуг. К ним относятся, прежде всего,

· потребности в общем и специальном образовании,

· медицинском обслуживании, жилье,

· здоровом экологическом климате и т.д.

Как видим, даже этот далеко не полный перечень потребностей не относит их к категориям сугубо материальным (исключение – жилье). Во многом они ориентированы на обеспечение качества жизни человека, на его самореализацию как работника и общественного существа.

Вторая – это характер методов удовлетворения упомянутых потребностей: они, преимущественно, внерыночные (внекоммерческие). То есть, потребление продукции социальных услуг, определяемых социальной политикой, — это, как правило, не непосредственная реализация денежного дохода потребителя на обычном товарном рынке (покупка).

Сутью данного типа потребления является прямое предоставление продукции потребителю вне какой бы то ни было связи с его денежным доходом. Такой вид продукции уже в силу своей специфичности (общественное предназначение и узкая сфера приложения частного капитала) не может быть предметом широкого спроса на обычном товарном рынке.

Заслуживает внимания и тот факт, что отрасли социальных услуг изначально рассчитаны в своей деятельности не только на обслуживание потребностей трудящихся, т.е. экономически активной части населения. Не в меньшей, если не в большей степени через эту социальную инфраструктуру осуществляется удовлетворение ряда потребностей лиц, временно или постоянно исключенных из процесса общественного производства. Тем самым проявляется и подтверждается принцип универсализма социальной политики.

В пользу последнего суждения, как нам кажется, может свидетельствовать и возможность выделения в отдельную сферу социальной политики такого сложного и многообразного явления, как социальное партнерство или социально – трудовые отношения. В принципе, данная область может рассматриваться как один из содержательных аспектов первого – ключевого направления социальной политики.

Те кардинальные перемены, которые имели и до сих пор имеют место в социально-экономическом развитии нашего общества: либерализация цен на товары и услуги, приватизация, акционирование жилья и объектов (как промышленных, так и социально-культурных), усиление роли и увеличение удельного веса малого бизнеса в экономической структуре России и т.д., — все эти факторы делают, на наш взгляд, актуальным вопрос о правомерности рассмотрения социально-трудовых отношений в качестве отдельного направления (блока) социальной политики. Содержание его включает решение широкого спектра проблем – от чисто экономических до социально-личностных – в диапазоне трехчленного механизма: государство – общество – индивид.

Все сказанное выше позволяет нам составить более или менее целостное представление о сущности, исходных понятиях, специфике и общих ориентирах социальной политики. Поэтому мы можем перейти к более четкому рассмотрению субъектов социальной политики и сфер ее воздействия в рамках проведенной ранее содержательной типологизации.