Старость – это заключительная фаза в развитии человека, в которой этот процесс происходит по нисходящей жизненной кривой. Иначе говоря, в жизни человека с определенного возра­ста проявляются инволюционные признаки, что выражается уже во внешнем виде старого человека, уменьшении его жизненной активности, ограничении физических возможностей.

Одной из закономерностей старения является его неравномер­ность, или выборочность, в нарушениях функций, будь то память, интеллект, внимание или физическая сила. Это лежит в основе индивидуального характера изменений человека в старости. Жизнь демонстрирует нам бесконечное число таких примеров.

Размышляя на подобную тему, замечательный русский пи­сатель В.В. Вересаев писал: «Последний портрет Рембрандта. В биографии его читаю описание портрета: «Весь сгорбленный, седой, исхудалый, он кажется тенью прежнего атлета – Ремб­рандта. Ему в это время 61 год». Давид Юм в своей автобиогра­фии пишет: «Я нахожу, что человек, умирающий шестидесяти пяти лет, только освобождается от нескольких лет дряхлости, почему и трудно найти человека, который был бы привязан к жизни меньше меня. Да, все это очень внушительно. Мне идет шестьдесят третий год. Но я еще не чувствую надвигающейся смерти, в душе бодро и крепко. Огромная охота работать. Играю в теннис. Чувствую себя в душе настолько молодым, что иногда мелькает мысль: да не ошибка ли, что у меня в паспорте год рождения показан 1867 и что вот эти дряхлые, сгорблен­ные, такие бесспорные старики – мои ровесники?» /17, с. 85/.

Из этой же закономерности следует, что старость может при­ближаться к человеку двумя путями: через физиологическое ослабление организма и путем снижения силы и подвижности психических процессов. В последнем случае речь идет о психи­ческом старении, которое представляет собой процесс возраст­ного изменения высших психических функций, или, в широком смысле, – результат воздействия времени на личность человека и его эмоциональную и духовную жизнь.

С какого времени можно говорить о начале возрастных изменений в психической жизни человека или возрасте угасания высших психических функций? Обязательно ли вообще снижение умственных функций в старости? На эти вопросы ответить однозначно нельзя ввиду необычайно большого многообразия и разброса в проявлениях психического старения.

Почему у людей одинакового возраста в одних случаях в старости полностью сохраняются умственные способности и характер, а в других, напротив, выявляются глубокие  личностные интеллектуальные изменения? Отсутствие единства в воззрениях на эту проблему порождает различные, порой противоположные, мнения.

Наиболее распространен утвердившийся в обществе негативный взгляд на старость. Этому способствует тот факт, что болезненные формы психического старения всегда на виду и встречаются часто, а также то, что практически старение всегда сопровождается физической и психической болезненностью. По существу, как утверждает известный геронтопсихиатр Н.Ф. Шахматов, старость болезненна всегда. Благодаря этому формируется представление о негативном психосоциальном стереотипе старого человека.

Поборники негативного взгляда на старение усматривают в личности старого человека обязательное ослабление интеллекта и памяти и образование характерологических пороков, таких, как скупость, консерватизм, сварливость и пр. В их представлении старый человек – это существо слабое, заброшенное и одинокое. Старость делает человека карикатурным изображением самого себя, как считают эти ученые, утверждая, что характерологические особенности в старости утрируются. Выражением этой крайней позиции является взгляд на старость как на пародии жизни. Например, доктор Раверси считал, что счастливая старость – это плод воображения писателей талантливо или бездарно изображающих ее. У старости всегда одна судьба – будь то прикованная к постели больная в общей палате или богатая вдова в удобном кресле. Почти окаменевшие эти человеческие существа кажутся нелепыми окружающим. Часто они стоят того. Ни одного и виденных им стариков годы не наделили мудростью и спокойствием, присущим их книжным образам.

Действительно, нужно признать очевидным, что в старости происходит естественное и обязательное снижение силы, ограничение физических возможностей. Эти инволюционные процессы касаются и психической деятельности, что выражается в разнообразных психических состояниях, не сопровождаю­щихся слабоумием, и тогда говорят о психическом упадке. Дать определение старческого психического упадка – одна из самых важных и в то же время трудных задач в геронтологической психиатрии. В своей монографии «Психическое старение» Н.Ф. Шахматов определяет его как случай естественного старе­ния, при котором отмечаются снижение психической силы, су­жение объема психической жизни, экономное использование имеющихся ресурсов.

Проявления психического упадка нахо­дят свое выражение в ограничении круга интересов, пассивнос­ти, психической вялости. Но время его появления, скорость прогрессирования, тяжесть и глубина различны. Можно говорить лишь о неуклонной тенденции к снижению силы и подвижнос­ти психических процессов по мере старения. Как указывает Н.Ф. Шахматов, появление заметных признаков психического упадка можно отнести преимущественно к периоду, который близок ко времени завершения жизни (85 лет и старше).

Психическая слабость, снижение силы и подвижности пси­хических процессов при психическом упадке в старости нахо­дятся в тесной связи с фактором физического здоровья. Общее физическое состояние, соматическое нездоровье находят свое прямое отражение в клинических проявлениях психического упадка. Ухудшение соматического состояния проявляется в ослаблении памяти, внимания, осмысления. Состояние физи­ческого упадка и маразма сопровождается явлениями психи­ческого упадка. И наоборот, укрепление физического здоровья, излечение от соматических болезней быстро ведут к оживле­нию психической жизни в старости.

Другой крайней точки в воззрениях на старость придержива­ются исследователи, склонные восхвалять «очарование преклон­ного возраста». Основания для этого представляют те наблюде­ния над стареющими людьми, в которых бросается в глаза несоответствие между духовной и физической эволюцией чело­века, которые показывают, что регрессивным изменениям под­вергается только биологический организм, а духовный и интел­лектуальный потенциал не только не снижается, но может даже расти. Иначе говоря, физическое ослабление компенсируется высоким духовным подъемом. Поэтому период, предшествую­щий наступлению старости и старческого недомогания, называ­ют «лучшими годами». Именно это имеется в виду, когда гово­рят о счастливой старости.

Счастливая старость – это особо благоприятная форма ста­рения. Здесь следует оговориться. Благодаря сложившемуся в  обществе негативному образу старости, трудно представит себе, что старость может быть счастливым периодом жизни. Только обращение к самим старым людям, наблюдения над их жизненными проявлениями убеждают в том, что понятие « счастливая старость»  не является чем-то отвлеченным и абстрактным, а наполнено определенным содержанием. Основным в ней является то, что представление о счастье в старости соответствует таковому в любом из возрастных периодов, а также включает новые и незнакомые по прошлому переживания.

Как пишет Н.Ф. Шахматов, нередко пожилые люди говорят, что в старости они впервые переживают незнакомые им по прошлой жизни чувства и радости, они впервые испытывают довольство собой и окружающими. При этом они не могут найти лучшего определения для своего состояния, чем счастливое.

Счастливая старость – это удовлетворенность новой жизнью своей ролью в этой жизни. Это форма благоприятного психического старения, когда долгая жизнь приносит новые положительные эмоции, которых человек не знал в прошлом. Л.Н. Толстой говорил, что никогда не думал, что старость так привлекательна.

Для этих старых людей типичны впервые появившиеся в старости стремление переосмыслить свой прошлый  жизненный  опыт, тенденция к пересмотру прошлых установок и правил. Можно говорить об активном мыслительном процессе у пожилых людей этой группы, направленном на решение вопросов постижения смысла собственного существования, познание самого себя. Результатом такого осмысления является выработка новой целостной жизненной установки, основу которой составляет полное согласие с самим собой, с внешним миром, естественным ходом событий и, наконец, с неминуемостью завершения собственной жизни.

Старческая мудрость – это спокойное и созерцательное отношение к собственному старению, к тому, что оно несет с собой открытие новых радостей в жизни. Новая жизненная позиция есть мудрое отношение к собственному старению с учетом того, что несет с собой старость и что обещает в будущем.

И, наконец, третья группа исследователей находит в старости как отрицательные, так и положительные черты. Нельзя не согласиться с тем, что способности в старости угасают. Это закономерный процесс естественного старения, но их заменяют обширные богатства накопленного опыта, высокий уровень суждений. Характеризуя психологическое старение, необходимо учитывать некоторые положительные сдвиги, которые являются компенсаторными или приспособительными в новых условиях жизни. Так, одновременно со снижением уровня пси­хической деятельности отмечаются качественные изменения, способствующие преодолению и уравновешиванию этого сни­жения, достижение структурного единства дефицитарных при­знаков старения с позитивными или компенсаторными. Это свидетельствует о возможности в старости адаптироваться к новым условиям жизни. При этом оказывается, что способнос­ти старых людей творчески адаптироваться представляются более высокими, чем кажется.

При изучении способностей у старых людей в возрасте от 60 до 93 лет установлено, что они используют структуру своего опыта, черпая из него элементы для удержания имеющихся знаний на должном уровне и для переработки их в новые зна­ния. Старые люди могут в значительной степени развивать не­которые способности и даже проявлять новые. Эти данные свидетельствуют о том, что старость – это не толь­ко спад, не только неблагодарный период жизни или возраст потерь. Опыт и мудрость во все времена были функцией време­ни, и до настоящих дней они остаются привилегией зрелых и пожилых. В этом плане примечательным является высказыва­ние известного югославского психиатра Петриловича, как бы примиряющего крайние точки зрения на процесс

психическо­го старения: ослабление интенсивности явных психических процессов и состояний приводит к возрастающему разверты­ванию личности в глубину.