Картина литературного процесса в западноевропейских литературах первой половины XIX в. своеобразна. Убыстрился темп литературного (как и общественного) развития. Новые художественные направления складываются и достигают зрелости не за столетия, а в течение десятилетий. Характерная черта эпохи – сосуществование и взаимовлияние художественных направлений. Стадиальная последовательность литературного развития хорошо изучена: от классицизма и просветительской традиции к романтизму и реализму.
Романтизм – первое по времени возникновения новое художественное направление XIX века – основывался на общекультурном сдвиге, захватившем все сферы общественного сознания и изменившем мировосприятие людей. Романтизм называют ответом человеческого духа на движение истории, ставшее вдруг до осязаемости наглядным. В одну человеческую жизнь вместились изменения, раньше доступные лишь историческому изучению. «Преобразился мир» – такова лаконичная формула эпохи, данная Пушкиным. Эмоциональное переживание, а затем осмысление трагического опыта Великой французской революции играли решающую роль в генезисе романтического миросозерцания.
Романтизм складывается во второй половине 90-х годов XVIII в. почти одновременно в Германии (Гельдерлин, иенская школа) и Англии (Блейк, Вордсворт и Кольридж). Зачатки романтического миросозерцания во Франции сказываются уже в книгах Шатобриана («Опыт о революциях», «Гений христианства», «Атала», «Рене»), Жермены де Сталь («О литературе»), появившихся в первое десятилетие XIX в. Искусство романтизма по-своему стремится к объективности, пытается понять и уловить характер всемирного развития.
Громадное влияние на первое поколение романтиков оказал Шеллинг, его философия тождества духа и природы, субъекта и объекта. Шеллинг считал, что абсолютная объективность дается в удел единственно искусству, таким образом, познание высшей истины возможно только средствами искусства, обобщающего художественное и философское познание. Одна из определяющих черт романтизма – стремление к созданию обобщенных символических образов. Романтиков привлекали библейские, античные, средневековые, фольклорные мифы, но главное – они хотели создать свои образы-мифы. Конкретизируя идею литературного мифотворчества, Новалис писал, что роман – это история в свободной форме, как бы мифология истории. Ничего нет романтичнее того, что обычно именуется миром и судьбой. Он писал, что мы живем в огромном (и в смысле целого, и в смысле частностей) романе, что вокруг нас происходит созерцание происшествий, романтическая ориентация, оценка и обработка материалов человеческой жизни.
Романтическая оценка и обработка – это и есть символизация. Реальная история – «мир и судьба» – настолько бурна, катастрофична и неожиданна, что требует монументальных образов и может быть адекватно воплощена только в символических образах мифологического масштаба. Однако это была мифологизация или символизация текущей действительности, фундаментальной задачей романтического искусства было освоение реальности. Романтиков интересует в первую очередь факт, и формы вторжения его в литературный текст многочисленны – авторские отступления, полемические выпады, аллюзии.
В 1730–1740-е годы складывается романтический социальный роман (Ж. Санд, Э.Сю, В. Гюго). Символизм, почти мифологическая обобщенность образа и историзм – важнейшие черты романтического художественного сознания. Романтическая историография и вместе с ней исторический роман разрабатывали идею истории цивилизации как сменяющихся эпох, ставящих и разрешающих свои задачи. Романтики стремились воспроизвести не только внешние приметы, так называемый «местный колорит», но и дух различных эпох и национальных культур: особенности понятий, чувств, верований и поведения людей. При этом они опирались на все доступные науке того времени данные, смело дополняя их воображением.
На первых порах романтизм обращается к иным культурам: для де Сталь романтизм – это германский дух и германское искусство; для Шлегелей – это испанское искусство и Шекспир; для первых испанских теоретиков романтизм – это миросозерцание народов Северной Европы. Вживаясь в чужой художественный мир, романтики создали и «своего» Шекспира, «своего» Сервантеса, «своих» Данте и Тассо. Способность воссоздания целостного образа иной культуры характерна для романтизма. В сознании многих поколений читателей отпечатались романтический эллинизм, романтический ориентализм, романтическое средневековье и т. п. Историческое повествование помогало укреплению национального самосознания, что было особенно важно для народов, ведущих или только завершавших освободительную антинаполеоновскую войну (Испания, Португалия), добивавшихся национального объединения (Италия) или государственной независимости (Норвегия).
Исключительно велико в этой сфере значение творчества В. Скотта, создавшего своего рода образцовую структуру исторического романа. В этом романе вырабатывалось новое видение истории, при котором разрушалось стереотипно-контрастное распределение ролей, реалистически трактовалась психология персонажей, а главное – смысл исторического события определялся на основе социальной реальности.
С первых шагов романтического искусства в центре его находилась личность, которой история предоставила неограниченное, как казалось вначале, поле деятельности. Это личность, жаждущая понять законы целого – природы, общества, исторического процесса – и включиться в него. Общественное развитие, однако, усугубляло противоречия между личностью и обществом. Романтизм, разочаровавшись в настоящем, возлагал надежды на отдаленное и смутное будущее или искал лучшего в прошлом; неприятие общественного развития приводит к романтическому бунту. Возникает такая романтическая особенность, как двоемирие. Это отчуждение запечатлено в байронизме как интернациональном литературном явлении. Противопоставленный миру герой идеализируется, его недовольство жизнью обретает характер «мировой скорби», его субъективность разрастается и подчас грозит заслонить собой все человечество. Вот это отпадение, бунт, разлад между героем и миром ярко воплощены романтиками.
Романтизм использовал сентименталистский образ личности, но не сентиментальная чувствительность, а страсть – основа романтической личности. Страсть может соединяться с ледяным равнодушием, ум романтика нередко «охлажденный». Всепоглощающие, доводящие до одержимости страсти нуждаются для своего проявления в свободе. Романтический герой понимает свободу широко: от свободы общественно-политической до свободы художнической.
В основании романтической эстетики лежало как требование естественности, жизненной правды, так и установка на максимальную экспрессивность, осознанный приоритет выразительности над изображением, потому внимание романтиков, как правило, приковано к «оригинальному», а не типичному в людях и в быте: к чудачествам и сумасбродствам, к нелепым или жутким поверьям и обычаям.
Романтизм обновил всю систему литературных жанров, смело видоизменяя или контаминируя их, создавая новые, пограничные жанры: лиро-эпические или лиро-
эпико-драматические. Романтическая поэма (символическая, нравоописательная, фольклорная) вообще была создана заново. Романтическая драма творилась благодаря обращению к традиции предшествовавшей – к Шекспиру и Кальдерону. Проза романтизма развивалась по многим жанровым руслам; романтизм использовал и классическую новеллу, и рыцарский роман, и элементы плутовского романа, и восточную сказку рококо, и другие повествовательные жанры недавнего и отдаленного прошлого.
Для первого поколения русских романтиков, поколения Пушкина и декабристов, вступившего в литературу на рубеже 1810-х и 1820-х гг. властителем дум становится Байрон.
Джордж Гордон Байрон (1788–1824 гг.) в общеевропейских масштабах крупнейшая, наиболее заметная фигура английского романтизма. Не только творчество, но и многие поступки Байрона, эпизоды его судьбы сформировали его репутацию действительного романтика, не только пишущего стихи, но и живущего поэтически. Герои поэмы «Паломничество Чайльд Гарольда» и «восточных поэм» «Гяур», «Абидосская невеста», «Корсар», «Осада Коринфа» и др. Байрона, бросающие вызов всем, яростно отстаивающие свое право на индивидуальную свободу, прежде всего свободу чувства, будь то любовь или ненависть, составили в читательском и критическом восприятии собирательный образ «байронического» героя.
К началу второго десятилетия XIX в. романтизм занимает ключевое место в динамике литературных направлений в России, обнаруживая более или менее полно свое национальное своеобразие. Трагическая разочарованность и философский скепсис образуют основную, элегическую тональность русского романтизма В. Жуковского и молодых поэтов его школы, крупнейшим из которых был Баратынский. В ранней лирике Е.Баратынского сильны эпикурейские мотивы, за ним закрепляется слава «эротического» поэта и «певца Пиров». Но сразу же рядом с любовной элегией («Ропот», 1820 г.; «Разуверение», 1821 г.; «Поцелуй», 1822 г.; «Признание», 1823 г.; «Оправдание», 1824г.) выступает у Баратынского прямое лирико-философское размышление («Дельвигу», 1821; «Две доли», «Безнадежность», «Истина», 1823 г.; «Стансы», 1825 г.). В любовную элегию проникает и становится главным началом в ней рефлексия над таинственными законами изменения чувства, проявившимися в любовной истории. Уже в ранних элегиях Баратынского чувство «мыслит и рассуждает», и ум «остуживает» поэзию, внимание переносится на закономерное и общее в человеческих отношениях. Господствующая тема разрушительного хода времени сказывается в некоторых элегиях необычным расширением временного диапазона, позволяющим, по мнению Л. Я. Гинзбург, уподобить «Признание» «предельно сокращенному аналитическому роману». В ранних элегиях поэта изначально заложена тенденция к философскому расширению изнутри, реализующаяся затем в зрелом творчестве.
Весьма важную роль в самоопределении русского романтизма в первое десятилетие века сыграла баллада, которая ставила человека как бы на самую грань двоемирия, на очную ставку с высшими силами бытия, например, баллады Жуковского «Людмила» (1808г.), «Светлана» (1808–1812 гг.). Однако резче всего контуры русского романтизма определились с возникновением лиро-эпического жанра романтической поэмы. Начало русской романтической поэме положил пушкинский «Кавказский пленник» (1822 г.), оказавший сильнейшее воздействие на таких различных поэтов, как И.И. Козлов и К.Ф.Рылеев. «Чернец» Козлова (1825 г.), «Войнаровский» Рылеева (1825 г.), а также «Беглец» (1831 г.) А. Ф. Вельтмана, «Борский» А.И. Подолинского (1829 г.) и бесчисленное множество других произведений обеспечили романтической поэме, а вместе с ней романтизму как художественному явлению невиданно широкую читательскую популярность.
Романтическая поэма сыграла в отечественном романтизме ведущую конструктивную роль, так как развитие романтической прозы (А.А. Бестужев-Марлинский,
В.Ф.Одоевский, Н.А. Полевой, Н.Ф. Павлов и др.) и драматургии (А.С. Хомяков, позднее Лермонтов и т. д.) в значительной мере происходило за счёт переноса и трансформации ее главной коллизии на эпическую и драматургическую почву. В задушевно-мечтательной лирике и балладах Жуковского, по большей части переводных, в изящных элегиях и дружеских посланиях Батюшкова с их поэтизацией частной жизни оформилась основная тема литературы романтизма: противостояние личности и общества, неудовлетворенность сущим и стремление уйти от него в какой-то иной, лучший мир – фантастического предания (Жуковский), условной, эстетизированной античности (Батюшков), в мир собственной души. В дальнейшем художественные принципы русского романтизма получат свое продолжение и развитие в лирике Баратынского.
Напротив, в художественном творчестве писателей-декабристов – К.Ф.Рылеева, В.К. Кюхельбекера. А.А. Бестужева-Марлинского, А.И. Одоевского и других – центром внимания была не судьба личности, но судьба нации, не личное благо, но благо общественное. Романтизм декабристов носил отчетливо выраженный гражданский характер, декабристы считали, что главная задача искусства – воспитание подлинных граждан. Им был близок художественный опыт классицизма с его прославлением гражданских доблестей, установкой на торжественно-патетическую речь, тяготением к возвышенно-героическим жанрам. Однако накал чувств лирики декабристов был несравненно более сильным, именно этой своей стороной сближается она с романтизмом.
Беспокойный, мятежный характер романтического искусства как нельзя лучше отвечал атмосфере общенационального подъема, жажде обновления и преобразования жизни, пробудившихся в русском обществе после окончания Отечественной войны 1812г. А.С. Пушкин был центральной фигурой романтического движения в преддекабристскую эпоху. В его лирике («Погасло дневное светило», «Узник», «К морю» и др.), в его южных поэмах («Кавказский пленник», «Братья-разбойники», «Бахчисарайский фонтан», «Цыганы») наиболее полно и ярко воплотился образ героя-индивидуалиста, разочарованного и одинокого, недовольного жизнью и рвущегося к свободе. И характер демонического бунтаря, и сам жанр романтической поэмы сложились в творчестве Пушкина под влиянием творчества Байрона. Пушкин создал русский вариант романтической поэмы, оказавший огромное воздействие на отечественную литературу.
Романтизм раннего творчества Пушкина, как и творчества самих декабристов, сочетается вполне органически с гражданско-патриотическими традициями «высокого» стиля русского классицизма: уже охваченное романтическими веяниями, пушкинское поколение во многом оставалось верным оптимизму просветительских идеалов, на которых было воспитано. В результате, будучи, как и все другие национальные модификации романтического сознания, поэзией чувств, романтическое творчество декабристов и Пушкина преддекабрьских лет становится поэзией революционно-гражданских чувств. В таком аспекте переосмысляется русскими романтиками декабристской ориентации идейно-эстетическая и психологическая структура байронического протестующего героя, обреченного на скитальчество и трагическое духовное одиночество. Лиро-эпический герой поэтов-декабристов наследует от байронического героя энергию его свободолюбивой души, но свободен от ее трагической разочарованности и философского скепсиса. Он не одинок, у него есть хотя и немногочисленные, но крепкие духом единомышленники, такие же, как и он, «отчизны верные сыны».
Новые черты и свойства проявились в русском романтизме последекабристской поры. Неясность путей исторического развития побуждала к нравственно-философским раздумьям, сосредоточенному размышлению о мире, человеке, истории. Постепенно разочарование в духовно-нравственном облике героя-индивидуалиста, в надежде на возможности личности, даже самой выдающейся, направить по своему произволу ход исторических событий обусловило обращение Пушкина к эстетике реализма.
В рамках романтического направления складывается и особое течение философского романтизма: группа так называемых поэтов-любомудров (Д.В. Веневитинов. А.С.Хомяков, С.П. Шевырев), гениального русского лирика Ф.И. Тютчева. В романтическом духе выдержаны ранние произведения Н.В. Гоголя: «Вечера на хуторе близ Диканьки», «Тарас Бульба», «Вий».
Творчество Михаила Юрьевича Лермонтова явилось высшей точкой развития русской поэзии послепушкинского периода; творческий путь Лермонтова также начинается под знаком байронической поэмы. Работа над «восточными» поэмами («Каллы», «Измаил-Бей», «Аул Бастунджи», «Хаджи-Абрек») накладывает свой отпечаток и на лирику Лермонтова 1830–1831 гг., предопределяя особенности лирического героя. Напряженная духовная жизнь поэта находит свое отражение в сериях стихотворений, связанных единством лирического адресата и отражающих разные стадии развивающегося чувства. В этом смысле условно говорят о лирических циклах, которые обычно рассматриваются как лирический дневник; действительно, в нем явственно ощущается автобиографическая основа. Как и в поэмах, переживания лирического субъекта отличаются напряженным драматизмом; в этих стихах доминируют мотивы неразделенного чувства, измены и пр.
Лермонтов как бы соотносит свое лирическое «я» с трагическими судьбами реальных поэтов прошлого, которые стали уже предметом литературного обобщения, – с А. Шенье и прежде всего с Байроном. Эти аналогии формируют лирическую ситуацию, – с ожиданием гибели, нередко казни, изгнания, общественного осуждения. Здесь юный Лермонтов вновь находит опору в байроновской поэзии. В стихах 1830–1831гг. многократно варьируются байроновские строки, ключевые формулы и лирические мотивы, в том числе и эсхатологические. Самоанализ, придающий ранней лирике Лермонтова особый характер «философичности», во многом еще подчинен принципу романтического контраста. Лермонтов мыслит антитезами покоя и деятельности, добра и зла, земного и небесного, наконец, антитезой собственного «я» и окружающего мира.
В 1835 г. в драме «Маскарад» сделана поэтом первая зрелая попытка поставить проблему героя времени. В остроконфликтном, динамичном драматургическом повествовании Лермонтов развивал (на этот раз «для большой публики» («Маскарад» – первое произведение, публикации которого автор настойчиво добивался) сквозную для его творчества мысль о человеке, наделенном «могучею душой» и трагической судьбой, одинокого, не понятого людьми.
Особняком стоит в творчестве Лермонтова поэма «Демон», несмотря на все ее связи с лирикой поэта, драмой «Маскарад» и прозой. Мечта о свободе духа и мысль о неизбежной расплате за нее в мире, не приспособленном для свободы, составляют трагическую коллизию произведения. Сюжет легенды о восставшем ангеле, изгнанном за это из рая (Демон как дух познанья, как олицетворение зла, возмездия, стремления к добру и самоочищению, возрождения любовью, торжества скепсиса; Демон, обогативший душу Тамары великими страстями, или Демон, погубивший ее, Демон поверженный, уступивший Тамару Ангелу) варьировался и видоизменялся, по-новому осветив мировую тему величия и трагедии «падшего ангела», показав трагический конфликт любви и вражды, ума и страсти, бунта и отчаяния, веры и разочарования, духа анализа и стремления к действию, апофеоза индивидуалистической личности и тоски по духовному единению людей.
Контрольные вопросы и задания
Прочитать:
В. Скотт, «Айвенго».
В. Гюго «Собор Парижской богоматери».
Д-Г. Байрон «Паломничество Чайльд Гарольда», «Корсар».
Поэзия: В. Жуковский, Е. Баратынский, А. Дельвиг, К. Рылеев, А. Пушкин, М.Лермонтов.
М. Лермонтов «Герой нашего времени», «Демон».