Большую часть работ по вопросам политики, власти, государства Бенжамен Констан (1767 – 1830 гг.), которого некоторые исследователи считают духовным отцом либерализма, написал в период между 1810 – 1820 гг. Затем он их собрал и свел в «Курс конституционной политики», излагавший в удобной систематической форме либеральное учение о государстве.

Стержень политико-теоретических конструкций Констана – проблема индивидуальной свободы. Согласно Констану, эта свобода есть не что иное, как свобода, которой

обладали люди в античном мире. Она заключалась в возможности коллективного осуществления гражданами верховной власти. Вместе с тем, такая свобода совмещалась с почти полным подчинением индивида публичной власти, оставляя небольшое пространство для проявления индивидуальной независимости.

Для Констана приемлема лишь та свобода, которая подразумевает личную независимость, самостоятельность, безопасность, право влиять на управление государством. Таким образом, индивид не только имеет право совершать по отношению к государству определенные активные действия, но и право игнорировать государство, если в его содействии, помощи или даже присутствии индивид не нуждается. Констан замечает, что последнее обстоятельство есть главное, что позволяет ограничить современное (т.е. либеральное) понимание свободы от политической свободы в том виде, в каком ее понимали в античном мире.

Говоря об идейно-теоретическом значении констановской постановки проблемы свободы, нельзя не отметить, что ее базисный элемент – антиэтатизм. Противопоставление понятий современной свободы и свободы античной тесно связано со многими фундаментальными идеями, сформулированными Констаном примерно в одно время с Кантом и составившим основу широко известной ныне теории – теории правового государства.

Констан, как и просветители, исходит из концепции естественных прав. Источник этих прав коренится в самом человеке, в свойствах его характера. Этот источник не имеет никакого отношения ни к государству, ни к его законодательным актам. Право и закон в данном случае – совершенно разные вещи. Государство может считаться правовым только тогда, когда оно отделяет сферу своего законотворчества от области некоторых фундаментальных прав личности, которые оно обязуется ни при каких обстоятельствах не нарушать. На каких бы прекрасных принципах не основывалась публичная власть, какие бы благородные цели она не преследовала, любой ее закон утрачивает свой авторитет и обязывающую силу, если только вступает в противоречие с одним из незыблемых прав личности.

К числу прав, покушение на которые делает любую власть беззаконной, Констан относит право собственности, право на свободное выражение собственного мнения и иные права, составляющие, по его определению, содержание современной свободы.

Материальная и духовная автономия человека, его надежная защищенность законом (в особенности  правовая защищенность частной собственности) стоят у Констана на первом месте и тогда, когда он рассматривает проблему индивидуальной свободы в практически-политическом плане. С его точки зрения этим ценностям должны быть подчинены цели и устройство государства.

Естественным ему кажется такой порядок организации политической жизни, при котором институты государства образуют пирамиду, вырастающую на фундаменте неотчуждаемых прав личности. Государственность в качестве политического целого венчает собой систему сложившихся в стране различных коллективов (союзов) людей.

Констан не принадлежит к тем либералам, которые хотят, чтобы государство вообще было слабым. Он настаивает на жестком определении конкретной меры социальной полезности институтов власти, на точном установлении пределов их компетенции. Эти же самые процедуры, по сути дела, очерчивают как нужный обществу объем государственной власти, так и необходимое количество (и качество) требуемых государству прав. Недопустимо ослаблять силу того государства, которое действует сообразно указанным прерогативам.

Современное государство должно быть по форме, как полагал Констан, конституционной монархией. Предпочтение конституционно-монархическому устройству отдается не случайно. В лице конституционного монарха политическое сообщество обрет

ает, согласно Констану, нейтральную власть. Она вне трех классических властей (законодательной, исполнительной, судебной), независима от них и потому способна (и обязана) обеспечивать их единство, кооперацию, нормальную деятельность.

Над исполнительной и судебной властями Констан помещает королевскую власть, символ беспристрастности и национального единения. В законодательной сфере он видит не одну, а две власти – постоянную представительную (принадлежащую наследственной палате пэров) и власть, представляющую общественное мнение (принадлежащую нижней палате). В сущности, Констан дифференцирует не виды власти, а ее носителей.

Королевская власть довольно обширна (король вправе смещать и назначать министров, распускать палату и назначать новые выборы, объявлять войну и заключать мир, назначать несменяемых судей и т.п.) и в то же время практически совпадает с властью министерства.

Нижняя палата – представляет общественное мнение, обладает правом законодательной инициативы наравне с министерством и королем.

Он возражает против принципа ответственности министров перед большинством в нижней палате. Констан полагает, что вполне достаточно юридической ответственности конкретных министров, уличенных в злоупотреблении властью или ином преступлении.

Судом для членов правительства служит палата пэров.

Констан выступает за прямые выборы, но против всеобщих. Относительно высокий имущественный ценз оправдан по двум причинам:

· во-первых, для того чтобы человек мог делать вполне оправданный выбор, ему необходимо определенное образование, доступное лишь людям с достаточно высоким уровнем доходов;

· во-вторых, избирателями из малоимущих слоев населения нетрудно манипулировать в ходе выборов.

Дополняя свою схему власти, Констан упоминает еще об одном виде власти – о власти муниципальной. Он настаивал на невмешательстве центра в дела местного управления. Идея децентрализации – составная органическая часть констановской либеральной концепции, так как индивиду необходимо предоставить право самому заботиться о своих экономических и социальных интересах. Центральное правительство, заинтересованное в процветании своего народа, должно следовать принципу «федерализма» (т.е. хозяйственной и административной децентрализации).

Наряду с институтами государственной власти, контролируемыми обществом и общественным мнением, опирающимся на свободу печати, гарантом индивидуальной свободы должно выступать право. Это непоколебимая позиция Констана. Право противостоит произволу во всех его ипостасях. Правовые формы суть «ангелы-хранители человеческого общества», единственно возможная основа отношений между людьми. Фундаментальное значение права, как способа бытия социальности, превращает соблюдение права в центральную задачу деятельности политических институтов.