Общая проблема ликвидации химического оружия существовала всегда.

Во-первых, ОВ первого поколения, в первую очередь основа советского химического арсенала (иприт Левинштейна) быстро старели. В промышленности Советского Союза (в отличие от западной) из-за экономии  иприт не подвергался перегонке, а потому даже в стабилизированной форме не мог храниться больше 5 лет. Это легко видеть, например, на судьбе партии в 1320 т иприта, которая по постановлению правительства была изготовлена в 1936 г, на заводе № 91 в Сталинграде и отправлена на склады для укрепления дальневосточных рубежей СССР. К 1940 году 98 т иприта, хранившиеся на скла­де № 300 Тихоокеанского флота (ТОФ), пришли в негодность и в первые дни войны были затоплены в Японском море. Вряд ли, дожили до Победы остальные запасы иприта из этой партии (места хранения – склад № 147 на разъезде Лесной Читинской области, склад № 148 в г. Свободный Амурской области и т.д.). Не говоря уж об ип­рите выпуска 1933 – 1935 гг. В 1938 г. в армии была издана и утверждена приказом за № 002 инструкция по уничтожению ОВ. До этого химическое оружие ликвидировалось без инструкций.

Во-вторых, боеприпасы с СОВ и НОВ при некачественном изготовлении или же ненадлежащем хранении ржавели и подтекали, и их приходилось переснаряжать или уничтожать. Некоторые приходилось уничтожать, потому что снималась с вооружения техника, которая была предназначена для применения этих боеприпасов.

Наконец, в-третьих, в XX веке неоднократно изменялись представления о характере применения химического оружия на театре военных действий, изменялись и приоритетные ОВ, выпускаемые промышленностью. Это, в свою очередь, требовало пересмотра объемов и номенклатуры хранимых запасов.

Помимо общей, существовала также локальная проблема ликвидации малых количеств химического оружия. Как правило, это были аварийные боеприпасы.

Существовало, по крайней мере, четыре наиболее мощных волны ликвидации химического оружия в Советском Союзе. Они были связаны главным образом с военно-политической и в меньшей степени с технической необходимостью.

Первая, особенно мощная ликвидация химического оружия, происходи­ла непосредственно после второй мировой войны, в 1946 – 1950 гг. В этот период Советская Армия избавлялась от накопленных к тому времени уже излишних запасов химического оружия, к тому же в основном низкокачественных. Именно в этот период была затоплена в Японском море большая партия иприта из дальневосточных запасов. Количественно называются 30 тыс. т, хотя не ясно, к чему относится этот вес – к боеприпасам или же к самим ОВ.

После окончания Второй мировой войны союзники обнаружили на оккупированной территории Германии огромные запасы химического оружия. Это были авиабомбы, снаряды и мины, начиненные ипритом, фосгеном, табуном, клерком и другими веществами. Время было тревожное, многие нацистские преступники оставались еще на свободе, и союзники считали, что с их стороны вполне возможна диверсия – подрыв части смертоносного арсенала. Поэтому на Потсдамской мирной конференции было решено уничтожить всё трофейное химическое оружие, незначительная его часть была утилизирована на германских химических предприятиях, часть сожгли, а большую часть в течение 1946 – 1948 годов затопили.

Топить их собирались не в мелководной Балтике, находящейся в самом центре Европы, а в глубоководном Атлантическом океане. Большая часть химоружия была погружена американцами на 42 корабля вермахта, и караван пошел в Северное море. Но помешал суровый шторм. И почти все суда пришлось затопить в проливе Скагеррак, соединяющий Балтику с Атлантикой – недалеко от норвежского берега.

Активную роль сыграл и СССР. В отличие от союзников Страна Советов трофейные корабли решила не затоплять, оставить их себе, а отравляющие вещества выбросить в море просто так. В результате, если места захоронения химического оружия союзниками хотя бы известны, тайна захоронения 35 тыс. т. химического оружия, затопленого Советским Союзом, скрыта водами Балтики.

Вторая волна уничтожения относится к 1956 – 1962 гг. В эти годы началось перевооружение – переход с химического оружия первого на оружие второго поколения. В армию начали поступать из Сталинграда боеприпасы, начиненные зарином. Соответствующие изменения в стратегии ведения химической войны потребовали освобождения складов, артил­лерийских и авиационных. Боеприпасы с ОВ первого поколения (несколько десятков эшелонов) были отправлены на затопление в северные моря.

«Летом 1960 г. в 40 км от Ленинграда близ Копорья химические авиабомбы хранились под сгнившими брезентовыми тентами посреди леса и занимали площадь 4 км². Утечку смертоносных ядов предотвращали с большим трудом. У деревни Лопухинка в болотах вырыли траншеи, выделили взвод, чтобы разогнать местных и город­ских (собирали морошку и клюкву). В траншеи ставили бомбы и давали по ним ружейный залп: в 50 кг – две пули, в 100 кг пять. «Готовые» бомбы ручным домкратом валили в траншеи, наполненные болотной жижей. Через два дня дырявые болванки увозили в металлолом. Когда оцепление сняли, военные огородили место щитами с надписью «Стой. Опасная зона». Продержались щиты всего один день, местные тащили их на растопку. И снова ходили на болота по клюкву, травились, и помирали».

«Химическое оружие уничтожалось в пяти километрах от Леонидовки на выработанном торфяном болоте. Уничтожение происходило 2 – 3 раза в неделю. Химические компоненты сжигались в специальной кирпич яме, а дым ветром несло на поселок. Полигон, на котором уничтожалось химоружие, не охранялся. Один из жителей разобрал кирпичную кладку ямы, притащил домой кирпичи. Химическое оружие затапливалось людьми для того, чтобы больше о нем не вспоминать. Однако забыть не удалось – затопленное оружие ока­залось чрезвычайно опасным для людей и природы.

К началу 1961 г. на складах армии оставалось, помимо химбоеприпасов, 15 200 т иприта (по-видимому, в основном в Чапаевске-Покровка), 6500 т люизита (в основном в Камбарке) и 860 т их смесей (частично в Горном). Ранее эти ОВ предполагалось применять против вероятного противника с помощью наземых машин, поэтому они оказались не снаряженными в химические боеприпасы. Армия полагала, что уничтожение иприта путем сжигания экономично и безопасно, и это было сделано. Сжигание люизита к тому времени считалось уже опасным, и запасы люизита и части иприт-люизитных смесей дожили до наших дней.

Третья волна относится к избав­лению от химических боеприпасов с ОВ первого поколения в 1970-е гг. в связи с поступлением на склады первых партий боеприпасов с V-газом из Новочебоксарска. Очевидно, они были затоплены. Есть данные и о сухо­путных захоронениях.

Наконец, последняя волна относится к 1980-м гг. В эти годы США уже объявили о дислокации своих 8 баз хранения химического оружия на континенте. В преддверии неизбежного декларирования химического арсенала Советская Армия произвела в 1987 – 1989 гг. масштабные перевозки химических боеприпасов с баз, где оно хранилось в последние годы, на те 5 артиллерийских и авиационных (из общего числа 7 армейских баз), на которых предполагалось продемонстрировать мировому сообществу и будущим зарубежным контролерам химическое оружие второго поколения. Процесс этот затянулся и закончился лишь в начале 1990-х гг. Одновременно не мог не возникнуть соблазн «подчистить» арсеналы советского химического оружия до разме­ров, которые бы были сопоставимы с размерами американских арсеналов.